диплом Международные транспортные коридоры (МТК) в Евразии и обеспечение национальных интересов Российской Федерации 5 (id=idd_1909_0000727)

Содержание


ГЛАВА 1. ТРАНСПОРТНЫЕ КОРИДОРЫ В ЕВРАЗИИ: 12
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ И ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ 12
1.1. Евразийское пространство в системе международных отношений 12
1.2. Национальные интересы России как евразийской державы 18
1.3. Транспортные коридоры в международных отношениях и мировой политике 26
1.4. История развития транспортных коридоров в Евразии 30
ГЛАВА 2. НОВЫЕ МЕЖДУНАРОДНЫЕ ТРАНСПОРТНЫЕ КОРИДОРЫ В ЕВРАЗИИ 44
2.1. МТК «Европа – Кавказ – Азия» (ТРАСЕКА) 44
2.2. Концепция «Нового Шелкового пути» США 50
2.3. Экономический пояс Шелкового пути КНР 59
2.4. Морской Шелковый путь КНР 68
2.5. Подходы России к новым МТК 71
ГЛАВА 3. РОССИЙСКИЕ ПРОЕКТЫ ТРАНСПОРТНЫХ КОРИДОРОВ В ЕВРАЗИИ 79
3.1. MTK № I «Север-Юг» 79
3.2. MTK № 2 и МТК № 9 84
3.3. Транспортное измерение ЕАЭС 90
3.4. Северный морской путь 96
3.5. Значение МТК для национальных интересов России 100
ЗАКЛЮЧЕНИЕ 103
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ 107
ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы исследования обусловлена необходимостью развития международных транспортных коридоров (МТК) в Евразии с целью обеспечения национальных интересов Российской Федерации. Возрастающее значение транспорта и международного сотрудничества в формировании глобального рынка транспортных услуг требуют пересмотра традиционных для современной науки, изучающей межгосударственные политико-экономические отношения, подходов к роли этого сектора в межгосударственном сотрудничестве. Сотрудничество в рассматриваемой сфере формирует стимулы для расширения и углубления интеграционных процессов в различных уголках планеты, поиска новых принципов функционирования глобальной системы, ее региональных сегментов. В изменившихся коренным образом за последнюю четверть столетия условиях, в которых формируется и реализуется внешнеэкономическая политика.
О растущем политическом значении международных транспортных коридоров (далее – МТК) говорит и тот факт, что такие мировые лидеры, как Китай, США и ЕС, пытаются создать свои варианты сухопутных международных транспортных коридоров, соединяющих Европу и Азию. Китай пытается продвигать свой транспортный проект «Экономический пояс Шелкового пути». Европейские страны развивают сотрудничество по МТК ТРАСЕКА с другими странами Евразии. США же воплощают свои интересы через реализацию проекта МТК по территории Афганистана.
В фокусе исследования находятся российские транспортные коридоры, их значение для развития регионов России и продвижения евразийской интеграции. В работе анализируется конкуренция между Россией, США, Китаем и ЕС за транспортное освоение различных регионов Евразии. Целью создания мировой транспортной системы является: унификация национальных законодательств, гармонизация транспортных систем участников процесса, создание международной транспортной инфраструктуры, имеющей единые технические параметры и обеспечивающей применение единой технологии перевозок.
Хронологические рамки исследования достаточно широкие (1993– 2016 гг.), поскольку исследование предполагает наличие исторического экскурса в рассматриваемую проблему охватывают период с начала 1990-х гг.
В эти годы биполярная система прекратила свое существование и уступила место развивающимся глобализационным и регионализационным процессам, а также растущей транснациоанализации транспортных коридоров.
После распада СССР единая транспортная система перестала функционировать, и встала задача перенаправить транспортные потоки, которые были потеряны. В это же время развернулась конкуренция за евразийские транспортные маршруты между главными мировыми державами.
Цель работы – провести всестороннее изучение международных транспортных коридоров (МТК) в Евразии в контексте обеспечения национальных интересов Российской Федерации.
Для достижения целей в работе поставлены следующие задачи:
1. Изучить историю развития транспортных маршрутов в Евразии;
2. Исследовать новые международные транспортные коридоры в Евразии.
3. Выделить российские проекты транспортных коридоров в Евразии.
4. Определить подходы России к новым МТК
5. Раскрыть значение МТК для национальных интересов России
Объект исследования – международные транспортные коридоры Евразии.
Предмет исследования – национальные интересы Российской Федерации в рамках создания и использования МТК.
Методологическая основа исследования включает комплекс общенаучных и специальных методов. Методологической основой стали общефилософские позиции объективности, всесторонности, общей связи и развития, единства логического и конкретно-исторического в исследовании изучаемого явления. В исследовании проблем, связанных междисциплинарными пересечениями, универсальная методология ориентируется на системные методы анализа. МТК следует отнести к относительно новому типу социальных структур, формирование которых нуждается в обстоятельных решениях, в области геополитики, транзитной региональной политики, правовой, социальной и кадровой политики.
Исследование демонстрирует, что пока нет единого методического подхода к вопросу появления и функционирования транспортных коридоров, а продвижение наметилось в отдельных направлениях и оно стимулируется опережающим развитием транспортных коридоров в Европе.
Системный подход, характерный для исследований геополитической направленности, предполагает внимание к междисциплинарным взаимодействиям социальных, экономических, организационно-управленческих технологий, поскольку предмет исследования – международные транспортные коридоры – по существу можно отнести к мегасоциальным структурам в отношении которых необходима разработка принципов их эффективного функционирования. К числу этих проблем можно отнести проблемы взаимодействия МТК с регионами, соотношение федеральных и региональных политических установок.
В работе использовался сравнительный метод, который позволил отметить создание системы, обеспечивающей политические связи между странами мира. В Европе интеграционные процессы способствовали образованию нового типа международных производственно-экономических связей. Формирование внутреннего рынка Европы потребовало разработки наднациональной, транспортной политики, основной задачей которой является формирование транспортной системы, представляющей возможность наилучшего выбора варианта сети с универсальными характеристиками и справедливой (цивилизованной) конкуренцией. Отметим также, что транспортная система развивается одновременно как бы в нескольких взаимопроникающих пространствах, одним из которых является социально-политические отношения, определяемые политическим климатом стран, через которые проходят коридоры.
Степень научной разработанности темы
До последнего времени международные транспортные коридоры Евразии представляли собой весьма ограниченное поле научного интереса для различных наук. В отечественной литературе роль международных транспортных коридоров изучается различными науками, сама проблематика находится на стыке: политической, экономической и социологической дисциплин. При этом предметным ракурсом данного исследования является политическая наука, хотя использованы данные и смежных областей знаний.
Работы социологов и востоковедов Г.В. Осипова и М.Л. Титаренко в значительной мере способствовали изучению транспортных и инфраструктурных проблем Сибири и Дальнего Востока.
Большую значимость для данной диссертации имели труды востоковеда С.Г. Лузянина, который обратился к проблемам развития интеграционных процессов в Центральной Азии, вопросам соперничества и перспективам сотрудничества между интеграционными проектами России и Китая.
Вопросы зависимости экономического развития России от международного сотрудничества со странами Северо-Восточной Азии, АТР и всем мировым сообществом раскрывались в работах А.Г. Гранберга, П.А. Минакира и В.А. Цветкова.
Проблемам взаимосвязи развития транспортных коридоров и интеграционных процессов, в которых участвует Россия посвящены труды Л.О. Бабыниной, Е.Ю. Винокурова и С.Л. Ткаченко.
В.И. Якунин в своих монографиях сформулировал и обозначил комплексное значение развития МТК для политической стабильности, безопасности и экономического развития всех регионов России.
Более того в 2014 г. МГИМО (У) и ОАО «РЖД» создали соответствующую кафедру. Вопросам создания и развития МТК и сопутствующей инфраструктуры в России посвящены работы Р.Г. Леонтьева, Т.В. Кулаковой, А.П. Хоменко и В.И. Якунина.
Исследования транспортных потоков на евразийском пространстве отражены в работах С.С. Гончаренко, С.М. Резера, В.А. Дергачева и Д.М. Рыскулова.
В своих работах ученые проводят анализ проблем и перспектив развития МТК в Евразии, транспортной политики России и Казахстана на современном этапе, перспектив Великого шелкового и Великого чайного путей. Однако в трудах ученых не рассматривается проблема конкуренции различных проектов МТК в Евразии и вопрос об использовании Северного морского пути в Арктике.
В зарубежной литературе значению МТК в мировой политике уделено большое внимание в работах Дж. Гиббса и Х. Каррара.
Значительное число научных исследований и публикаций по тематике транспортных коридоров и их возрастающего политико-экономического значения пока не привело к формированию консенсуса относительно их влияния на процессы регионализации и темпов региональной интеграции. Логично предположить, что по своему характеру и долгосрочным последствиям успешно реализованные проекты транспортных коридоров в государствах с нарождающейся экономикой будут иметь иные последствия, чем в странах ОЭСР или в регионах, где процессы глобализации/регионализации покавыражены недостаточно четко. В этих условиях выбор в качестве объекта исследования растущей роли и усиления политического, экономического и военного значения транспортных коридоров в современной мировой политике представляется обоснованным. Особенно с учетом того, что избранным предметом исследования стала значимость транспортно­логистического потенциала России для укрепления внешнеполитических и иных позиций России в мире.
Источниковая база. Представленная работа основана на следующих видах источников: законодательные документы, материалы периодической печати и электронные ресурсы на русском и английском языках».
К первой группе источников следует отнести законодательные документы стран, в которых представлена система взглядов на базовые принципы, приоритетные направления, цели и задачи их внешней политики относительно развития международных транспортных коридоров (МТК) в Евразии в контексте обеспечения национальных интересов Российской Федерации . Работа опирается на изучение межгосударственных договоров и соглашений. Рассматриваются также Стратегии. Кроме того в работе использовались декларации.
Важнейшие информационно-аналитические материалы были почерпнуты автором из электронных и печатных изданий, представленных агентствами ИТАР-ТАСС, The Associated Press (АР), а также со специализированных сайтов.
Таким образом, источниковая база данного исследования является достаточно репрезентативной, что позволило автору решить поставленные задачи и достичь намеченной цели.
Научная новизна исследования заключается:
1. в формулировании оригинального подхода к исследованию вопросов формирования и развития транспортных коридоров как элемента межгосударственных отношений, способного как сблизить государства (интеграционные блоки), так и стать инструментом соперничества на грани экономической конфронтации.
2. в тезисах о том, что развитие транспортных систем, в том числе в форме международных транзитных транспортных коридоров, является следствием развития социально-экономического пространства, вызванных процессами глобализации и интеграции международных экономических отношений.
3. в том, что развитие транспортных систем сопровождается созданием сложных социальных структур и процессами институциализации.
3. на основе комплексного анализа географического местоположения, природных условий, наличия обширной территории с единым пограничным и таможенным режимом особенностей построения транспортной инфраструктуры с выходами на приграничные страны дано системное обоснование особо выгодного положения России для превращения страны транспортно-распределительный центр Евразии.
Обоснованность представленных научных положений, выводов и рекомендаций исследования обеспечена всесторонним и комплексном рассмотрением диссертанткой избранной проблемы, базируется на том, что в качестве теоретической основы исследования использованы наиболее значимые положения в области мировой политики и международных отношений, сформулированные крупнейшими российскими и зарубежными учеными, а также теоретических школ, развивающихся в рамках международной политической экономии.
Практическая значимость результатов исследования заключается в возможности использования предлагаемых практических, теоретических и методологических положений при разработке и реализации национальных программ развития транспортного сектора, а также моделировании интеграции транспортной системы вокруг проектов транспортных коридоров на евразийском пространстве. Результаты исследования могут быть применены на практике российскими государственными органами, Евразийской экономической комиссией, Межпарламентской ассамблеей СНГ, а также в учебном процессе на уровне магистратуры и аспирантуры, принимая во внимание междисциплинарный характер темы исследования.
Структура работы. Представленная дипломная работа состоит из введения, основной части, включающей три главы, заключения, списка источников и литературы.
В первой главе рассматривается история развития транспортных маршрутов в Евразии, вторая глава посвящена новым международным транспортным коридорам в Евразии, в третьей главе анализируются российские проекты транспортных коридоров в Евразии.
Общий объем дипломной работы составляет ___ страниц.
ГЛАВА 1. ТРАНСПОРТНЫЕ КОРИДОРЫ В ЕВРАЗИИ:
КОНЦЕПТУАЛЬНЫЕ ПОДХОДЫ И ИСТОРИЧЕСКИЙ КОНТЕКСТ

1.1. Евразийское пространство в системе международных отношений

В разделе рассматривается сущность евразийского пространства в системе международных отношений, ключевые вопросы и сценарии развития на 2017 г.

Евразийское пространство в его геополитическом значении включает в себя территории России, других стран СНГ и части, прилегающих к ним с запада и с юга территории вне пределов СНГ, находящиеся в процессе выбора определенной государственно-правовой и социально– экономической ориентации.
При всем обилии прогнозов ключевыми сценариями развития евразийского пространства на 2017 г. остаются «умеренные» или «эволюционные». Они, как ни назови, обозначают не столько уверенность аналитиков в том, что никаких значимых потрясений не предвидится, сколько их неуверенность в направлении развития тех тенденций, которые они наблюдают. Очень часто осторожный аналитик оказывается прав – «умеренный сценарий» хотя бы «статистически» является наиболее вероятным.
Вопрос, однако, состоит в способности предсказать направления развития ситуации по ключевым точкам неопределенности. Чем их больше, тем более востребованным, но одновременно менее вероятным становится «умеренный» сценарий.
Применительно к Новой Евразии на 2017 г., вероятно, следует сделать базовый вывод о том, что количество «точек неопределенности» увеличилось по сравнению с 2015-2016 гг. незначительно. Однако происходящие вокруг Евразии геополитические и особенно геоэкономические процессы сделали эти «точки неопределенности» существенно более значимыми. Хотя бы потому, что в 2016 г. многие «ожидавшиеся» (правильно или ошибочно – другой вопрос) перемены были «отложены».
«Отложенным» фактически стал вопрос о российско-американских противоречиях на постсоветском пространстве. Обе стороны, вероятно, поняли последствия реализации «радикального» сценария в данном случае и приостановили нагнетание обстановки. Но, насколько это «примороженное» состояние сохранится при новой американской администрации, – большой вопрос. И это тоже одна из важнейших «точек неопределенности» для Евразии.
В целом 2017 год станет годом прояснения неопределенности вокруг перспектив развития постсоветского пространства.
Ключевым вопросом в развитии постсоветской Евразии является обеспечение устойчивого экономического роста после полутора лет замедления, а в ряде случаев, – и стагнации. Именно от этого обстоятельства фундаментально зависит реализация того или иного сценария.
Экономический рост в постсоветской Евразии или его отсутствие в значительной мере является продуктом глобальных геоэкономических тенденций. А это означает, что именно эти тенденции и должны стоять в центре анализа перспектив 2017 г. В качестве таких ключевых тенденций обозначим следующие:
– Стагнация догоняющего социального развития как часть процесса торможения глобализации. Нарастет асимметрия в социальном развитии и сохранении традиционной системы персонального и социального потребления. Радикальное развитие данных тенденций создаст очень значимые вызовы для постсоветских государств, где социальный стандарт повышался в последние годы во многом за счет сырьевой «ренты».
– Борьба за новую логистику. Объемы ресурсных и организационных инвестиций в проекты новых логистических коридоров (и Китая, и других стран) таковы, что эти проекты могут быть только замедлены, но никак не демонтированы. Продолжение процессов формирования элементов новой логистики в Евразии будет оставаться одной из тех констант, которые сохранятся при любом изменении условий экономического развития, по крайней мере, в 2017 г.
– Сохранение прежнего вектора миграции «в обход» Евразии. Ключевые миграционные потоки шли в обход Евразии и если и затрагивали ее, то исключительно как территорию транзита. Это, конечно, создавало для постсоветских государств неудобства, но не серьезные риски для развития. Ужесточение миграционного законодательства и миграционных практик в Европе может эту ситуацию изменить в неблагоприятную для постсоветских государств сторону.
Ключевым результатом глобальных внешнеполитических и внешнеэкономических процессов, оказывающих влияние на постсоветское пространство, стало сокращение в 2016 г. внимания стран Запада к ситуации в Евразии. А участие Китая и других стран (например, Ирана), если и увеличилось, то не существенно.2016 год стал относительно комфортным для политических элит стран региона. Они имели возможность достаточно свободно пользоваться национальным суверенитетом и относительной эмансипированностью элиты от общества.
На этих двух основаниях и базировались основные процессы развития Евразии в 2016 г. Совершенно неочевидно, что такая же ситуация сохранится и в 2017 г. даже в случае реализации пресловутого «умеренного» сценария с точки зрения глобальных тенденций.
В 2017 г. могут быть следующие основные «точки перелома» на постсоветском пространстве:
1. Новая волна глобального кризиса с существенным падением глобальной экономической активности и частичным разрушением глобально значимых торговых, логистических и технологических цепочек.
2. Новое падение цен на сырье. На этапе возобновления экономического роста это будет очень чувствительно, особенно если перспектива роста цен на энергоносители будет заложена в основание экономических стратегий.
3. Вооруженный конфликт в непосредственной близости от территории постсоветского пространства. Ключевые кризисные узлы предсказуемы: Афганистан и сопредельные территории постсоветского пространства, Синьзян-Уйгурский автономный округ, Восточная Турция и «Предкавказье».
Как результат возможно возникновение почти одномоментных диспропорций в экономическом росте и развитии стран Евразии, связанных с оттоком капитала из «прифронтовых» территорий в более спокойные. В итоге в среднесрочной перспективе произойдет неизбежное затормаживание ключевых логических проектов: крайне рискованно строить логистический маршрут в относительно спокойных регионах, даже если в зону нестабильности или вооруженного конфликта попадет относительно незначительный участок маршрута.
На основании этого можно сформулировать четыре ключевых «узла бифуркации» в том, что касается развития ситуации на постсоветском пространстве:
1. «Каспийский пояс». Формализация отношений в рамках «каспийской тройки» (Россия, Иран, Азербайджан) и создание некоего координационного института. Это, фактически, будет означать возникновение альтернативного интеграционного процесса в ключевом с геоэкономической точки зрения регионе постсоветской Евразии – в Прикаспии. Если это произойдет, то вполне вероятен кризис не только ЕАЭС, но и всей системы постсоветских интеграционных институтов. Они столкнутся с новой моделью взаимодействия государств. Если «Прикаспийский интеграционный пояс» станет реальностью даже в масштабе трех участников, возникнет объединение с четкой географической «осью», объединенное общим экспортным интересом (нефть) и общим логическим интересом (коридор «Север-Юг»).
Причем одним из участников станет относительно самодостаточное государство Иран, не имеющее отношения к постсоветскому пространству. Появление такого проекта (даже если в нем и не появится выраженного политического компонента), выведет интеграционные процессы далеко за рамки просто «раздела советского наследства» и торговли вокруг условий функционирования зоны свободной торговли. Для постсоветских интеграционных проектов это станет вызовом, особенно учитывая прямую подключенность всех трех первичных участников «каспийского пояса» к ключевым мировым рынкам. Если этого не произойдет, то тогда вопрос о перспективах развития существующих интеграционных институтов, прежде всего, повышения эффективности ЕАЭС и вывода объединения за рамки расширенной зоны свободной торговли, будет отложен.
2. «Ренессанс ОДКБ». Данная «сценарная развилка» связана с развитием ситуации в Афганистане. Возможно сохранение ситуации вялотекущего трайбалистского внутреннего конфликта (с относительно скромной ролью радикального исламизма) как сейчас. Во втором варианте интерес стран постсоветского пространства к более тесным формам военно-силового взаимодействия существенно увеличится и, возможно, ОДКБ ждет ренессанс. В противном случае, все ограничится сохранением нынешнего во многом «методологического» уровня взаимодействия. Хотя некоторое усиление политического взаимодействия по военно-силовым вопросам пока выглядит почти неизбежным при любом сценарии. Например, в части координации усилий по противодействию терроризму и угрозам «низкой интенсивности». Важным аспектом может оказаться взаимодействие на информационно-аналитическом уровне. Проблема кроется в том, что характер вызовов военной стабильности и безопасности в Евразии таков, что неминуемо потребует, в случае реального обострения, выхода военно-силовых структур за формальные пределы постсоветского пространства, что также будет значимым вызовом, прежде всего, организационного и политико-психологического характера, к которым ряд государств ОДКБ может оказаться не готов.
3. «Закат Европы». Кризис Евросоюза будет прежде всего финансовым, и неминуемо приведет к снижению, хотя бы временному, социального стандарта в странах ЕС, то есть, – к подрыву важнейшего источника роста экономики стран региона – платежеспособности и емкости европейского рынка. Не исключено замораживание крупных проектов, в том числе проектов логистических коридоров, по причине как сокращения инвестиционных возможностей европейского капитала, так и общего падения привлекательности Европы как рынка сбыта товаров, особенно по сравнению с арабским востоком и США. Это приведет к дальнейшему снижению политического и экономического интереса Евросоюза к ситуации в Евразии.
Если же Европа останется относительно устойчивой экономически развивающейся силой (хотя бы и с низкими темпами роста), то вероятно усиление интереса ЕС к ситуации в Евразии. Во всяком случае, с точки зрения доступа к источникам углеводородного сырья, альтернативным российским. Хотя и в этом случае ожидать нарастания европейских инвестиций не приходится.Нельзя исключать и разворот вектора миграции от Европы в сторону постсоветского пространства. В условиях европейского кризиса мигранты начнут рассматривать некоторые страны ЕАЭС не только как «территорию тразита», но и как место, где можно безопасно и относительно комфортно осесть на длительный срок.
4. «Конфликт США и Китая». Учитывая масштаб двусторонних экономических противоречий, отношения США и Китая будут ухудшаться. Однако «развилка» в следующем: обострение может проявиться в форме риторики, экономических санкций, становящихся почти неизбежными, и «валютных войн» – и тогда постсоветское пространство ждет экономическая волатильность, которая может иметь и некоторые позитивные стороны в виде притока рискового капитала. Хотя, конечно, большая часть эффекта будет негативной. Но если ситуация начнет приобретать «силовое» измерение, то тогда Евразии грозит серьезная экономическая стагнация.
Таким образом, основной сценарий для Евразии на 2017 г. – «умеренный», но существует ряд факторов, которые могут оспорить или скорректировать «умеренный» сценарий развития обстановки в регионе. Ситуация выглядит многомерной, причем есть основания полагать, что 2017 г. существенно усилит эту многомерность. 2017 г. – это год тактической предсказуемости и стратегической неопределенности.

1.2. Национальные интересы России как евразийской державы

Евразийский вектор сегодня – один из наиболее заметных направлений внешней политики России. В разделе рассматриваются национальные интересы РФ евразийской точки зрения.

Партнерство с крупными странами АТР и Южной Азии, а также сотрудничество со странами СНГ традиционно находилось в числе российских приоритетов. В последние несколько лет этот приоритет стал проявляться более отчетливо. Его выражением стало прежде всего создание Евразийского экономического союза – международного объединения, в которое вошли пять постсоветских экономик – Белоруссия, Казахстан и Россия, а затем – Армения и Киргизия. Другим его выражением стало наращивание партнерства со странами АТР. Важным стимулом на данном направлении выступило российское председательство в АТЭС в 2012 г. Само понятие «Евразия» в официальных документах и выступлениях политических лидеров стало упоминаться значительно чаще. По сути, под евразийским вектором стали понимать сотрудничество со странами постсоветского пространства, которые сохранили партнерские и союзнические отношения с Россией, а также с крупными не западными державами на континенте.
Революция и гражданская война на Украине, последовавшее резкое обострение отношений с США и ЕС придали евразийскому вектору качественно новый смысл. Из числа одного из приоритетов он перешел в ключевое и базовое направление. До обострения отношений с Западом евразийская интеграция находилась в тени отношений с Евросоюзом. Сближение с ЕС, торговое сотрудничество с ним, развитие гуманитарных связей явно доминировали во внешнеполитическом дискурсе, хотя никогда не рассматривались в качестве единственной альтернативы. Не менее важным было и сотрудничество с США в области безопасности.
Очевидно, что партнерство России с США, ЕС и другими западными странами и организациями придется восстанавливать в течение долгого времени уже на качественно иной основе. В глобальном мире непросто изолироваться от одних в пользу других. И, вероятно, именно евразийское направление даст новые возможности для взаимодействия России с Западом. В конечном итоге ЕС – тоже часть евразийского пространства (по крайней мере, географически). Однако в текущем моменте именно евразийский вектор без Европы и Запада превращается в драйвер внешней политики России. Видение мира становится значительно менее европоцентричным. Украинский кризис пока подстегивает эту динамику (хотя здравый смысл подсказывает, что проблема может быть решена только общими усилиями России, ЕС и самой Украины).
Не менее важные события происходят и на других концах евразийского континента. На Востоке продолжался стремительный рост китайской экономики. Однако в последние годы наметилось его замедление. Некоторая исчерпанность потенциала роста за счет развития инфраструктуры внутри страны, определила интерес КНР к вложениям в транснациональные инфраструктурные коридоры. Ключевой инициативой стал проект Экономического пояса шелкового пути (ЭПШП). Речь идет о транспортной магистрали через западные районы КНР, страны Центральной Азии, Казахстан, Россию. Конечные пункты – ЕС и страны Ближнего Востока. Хотя проект пока находится в зачаточном состоянии, само его обсуждение вызвало серьезный резонанс. Ведь появление такой магистрали потенциально порождает серьезные экономические и политические изменения в регионе. В России этот проект был воспринят как возможность, а не как вызов. На повестке дня – самое тесное партнерство с КНР, членами ЕАЭС и другими странами региона в развитии ЭПШП.
Важным фактором политических процессов в Евразии становятся признаки будущей конкуренции КНР и США в АТР и в Центральной Азии. Сегодня экономики двух стран находятся в состоянии высокой взаимозависимости. Оба государства крайне аккуратно подходят к решению взаимных политических споров и разногласий. Но в военно-политическом плане взаимная настороженность зреет как в Вашингтоне, так и в Пекине. КНР активно модернизирует и развивает свои вооруженные силы, ведет активную политику в зоне своих региональных интересов (например, в Южно-Китайском море). В свою очередь, США и так обладают мощным военным присутствием в регионе. И хотя внимание американского истеблишмента в некоторой степени переключилось на «российскую угрозу», потенциальный вызов со стороны Китая в Вашингтоне со счетов не сбрасывают. Американский поворот в Азию в перспективе будет иметь как экономическое, так и военно-политическое измерение. В этом контексте Китай стремится на долгосрочную перспективу обеспечить себе «спокойные тылы» по меньшей мере на Севере и Западе. Партнерство с Россией здесь имеет ключевое значение в военном плане, а ЭПШП – в экономическом.
На западной оконечности континента тоже происходят интересные процессы. И они не сводятся только к украинскому вопросу и сдерживанию России. В экономическом плане важным представляется развитие трансатлантического торгового и инвестиционного партнерства. По сути речь идет о создании экономического альянса ЕС и США – двух крупнейших экономик мира. Учитывая то, что в военном плане оба игрока уже тесно интегрированы в рамках НАТО, новый экономический проект может привести к появлению мощнейшего центра силы. А если США удастся выстроить и тихоокеанское экономическое партнерство, то этот центр становится поистине глобальным. Новый полюс в будущем может либо успешно сдерживать другие центры силы (такие как Россия), либо ставить их перед необходимостью адаптироваться к новым правилам игры в рамках «плюралистической однополярности» (Китай, Индия, Бразилия). Время на построение такой модели у ЕС, США и их союзников в АТР имеется, так как ни Китай, ни тем более другие державы не торопятся разрушать партнерские отношения с коллективным Западом. Большой победой США и их союзников в Европе и АТР станет построение такой модели, которая позволит успешно адаптировать и других игроков, сделать новую модель взаимовыгодной. Хотя для этого и придется решить целый ряд внутренних проблем и противоречий, одним из индикаторов которых является греческий финансовый кризис.
В любом случае, вопрос о том, будут ли КНР и США и их союзники конкурентами или партнерами в мире будущего, пока остается открытым. Важно другое. При любом исходе всем игрокам придется серьезно адаптироваться к новым условиям. А значит, придется адаптироваться и России, нащупывая свое место в новом мире, по возможности активно участвуя в его формировании.
Принципиально важную роль играет развитие ситуации на Большом Ближнем Востоке. Здесь происходит быстрая и неконтролируемая хаотизация региона. Центральное событие – появление и стремительное восхождение Исламского государства Ирака и Леванта (ИГ). Это образование становится центром притяжения для радикального исламизма и уже оказывает колоссальное военное, политическое и идеологическое влияние. Симптоматично, что ИГ образовалось на месте двух кризисных государств – Ирака и Сирии. Число таких государств в регионе растет. Эти государства крайне уязвимы для террористических группировок. Сокрушить ИГ военным путем в настоящий момент, по всей видимости, невозможно. Причина – разобщенность мирового сообщества, неспособность к совместным действиям в решении проблемы.
Между тем ИГ в возрастающей степени становится угрозой для безопасности как Запада, так и России, КНР, Индии, их союзников. Появляются признаки проникновения ИГИЛ на Северный Кавказ, в страны Центральной Азии, западные регионы КНР. В качестве угрозы ИГ воспринимается даже в Афганистане, который ранее считался едва ли не главным гнездом терроризма. Афганские талибы на фоне ИГ превращаются для властей страны едва ли не в партнеров по переговорам.
Важным стабилизирующим фактором на Ближнем Востоке становится Иран. Санкции нанесли серьезный ущерб экономике страны, но Иран, похоже, выстоял в политическом противостоянии с Западом. Возрастает иранский военный потенциал и политическая роль в регионе. Элиты Ирана ведут последовательный курс на технологическую модернизацию. Санкции стимулировали укрепление связей страны с КНР. Иран – один из нескольких конечных пунктов ЭПШП.
Наконец, в самом центре Евразии в последнее десятилетие все более заметной становится роль Казахстана. Стране удалось добиться нескольких важных результатов. С одной стороны, выстроить стабильную систему государственных институтов и успешную экономику. Хотя хозяйство страны и подвержено рискам ценовой конъюнктуры на энергоносители, в Казахстане ведется последовательная модернизация и обновление экономики. С другой стороны, Казахстан сумел наладить партнерские и дружественные связи со всеми ключевыми центрами силы – Россией, КНР, ЕС и США. Страна играет важную роль как в Евразийском экономическим союзе, так и в будущем проекте ЭПШП. Вместе с тем давление на Казахстан центральноазиатских вызовов в области безопасности велико и в будущем может возрастать. Поэтому партнерство с ключевыми глобальными и региональными игроками носит для страны еще и политический характер. Трансформации в Евразии станут проверкой на прочность как экономики, так и государственной системы Казахстана.
Вряд ли будет преувеличением сказать, что мы являемся свидетелями масштабных геополитических изменений. Они происходят под кумулятивным давлением противоречий и политических процессов на всем евразийском континенте. После окончания холодной войны трюизмом стал тезис о том, что старый биполярный мировой порядок ушел в прошлое, а новый еще не сформировался. Действительно, на протяжении четверти века континент, да и мир в целом, как бы зависли в промежуточном состоянии. Эта пауза, вероятно, будет прервана уже в самое ближайшее время большими переменами, центром которых станет Евразия.
Ключевой интерес России в Евразии определяется задачами развития страны. Ее экономические и человеческие ресурсы ограничены. Успешное развитие требует их концентрации. Распыление ресурсов на геополитическую конкуренцию неизбежно будет отвлекать силы и порождать отсталость от других стран. Закрыться от всех вызовов безопасности получится вряд ли. Но концентрация на ключевых вопросах, коалиция с другими заинтересованными сторонами, обеспечение максимально возможного числа дружественных или нейтральных соседей – необходимая задача. Поэтому первый интерес России в Евразии можно определить в терминах дипломатии развития – увеличение числа дружественных или нейтральных сил, концентрация на решении тех проблем, которые не могут быть решены дипломатическим путем, в коалиции с максимально возможным числом участников. По сути это означает партнерство со странами ОДКБ, ЕАЭС, ШОС. Не менее важно и решение украинской проблемы, выравнивание отношений с коллективным Западом, их вывод из плоскости военно-политической конкуренции. Необходима концентрация на противодействии терроризму и религиозному экстремизму, наркотрафику, дестабилизации южных рубежей страны.
Отсюда следует второй важный интерес – противодействие хаотизации евразийского макрорегиона, увеличению числа горячих точек, кризисных зон, слабых государств. Именно они служат питательной средой для террористов и экстремистов всех мастей, расшатывают систему региональной безопасности. Создание процветающего и стабильного окружения – для России столь же важная задача, сколь и для самих ее соседей. Даже географически отдаленные конфликты в Евразии оказывают негативное влияние на безопасность России, заставляют расходовать дефицитные силы и средства. Сохранение стабильности – важная задача и для российских партнеров.
Другое дело, что стабильность не должна пониматься в консервативном ключе. Политические и экономические системы – живой организм. Им неизбежно присущи кризисные фазы, которые нужно использовать для обновления и реформирования этих систем. Их искусственная консервация приведет лишь к еще большим потрясениям. Поэтому в интересах России проводить гибкую политику, поддерживать проекты здоровых и прагматичных реформ как у себя дома, так и в соседних странах. Идеология соразвития должна быть ключевым принципом такой поддержки. Прагматичный материальный результат здесь важнее слепого следования умозрительным политическим доктринам, все чаще встречающемуся в действиях наших западных партнеров.
Интересы соразвития определяют третий российский интерес в Евразии – активная роль в проектах экономической и гуманитарной интеграции, снижении или ликвидации барьеров в движении капиталов, товаров, рабочей силы. Речь также идет о подключении к масштабным инфраструктурным проектам, использовании транзитного потенциала страны. В ближайшей и среднесрочной перспективе реализация данного интереса подразумевает строительство Евразийского экономического союза. Речь идет о гармонизации законодательства и отраслевых стандартов по основным направлениям интеграции, об укреплении институциональной базы Союза. Принципиально важна жесткая привязка повестки Союза к экономическим вопросам. В

Заказать эту работу прямо сейчас

Посмотреть другие готовые работы по предмету МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ

© 2002-2024 Москва 'Мастерская дипломов'. Все права защищены.